|
|
ОДУВАНЧИК
— Дяденька, купите собачку. Дяденька...
Гусман оглянулся. Возле ворот низенького дома стоял мальчишка лет семи-восьми и держал щенка, прижав его к расстегнутой до пупа измятой рубашке.
— Дяденька, — повторил он опять, — купите...
Гусман остановился.
— Я не за дорого.
— А за сколько? — спросил Гусман, сам не зная, зачем спрашивает.
— За три рубля, — ответил тот, не моргнув глазом.
— Ишь ты, — удивился Гусман, — всего за три рубля... А не дорого?
— Нет, не дорого. — И, подумав, мальчишка добавил: — Можно и за два.
— А если за рубль, — начал торговаться Гусман, внутренне потешаясь над собой. — И что я с ним буду делать?
— Он сторожить вас будет.
— Интересно! От кого же это?
— От жуликов, чтоб не украли, — подумав, серьезно сказал мальчишка. — Он. знаете, умный, все понимает, И поводок есть.
— Даже поводок! Значит, и гулять с ним можно?
— Можно, — ответил мальчишка.
— А почему же ты его тогда продаешь, если он такой умный и поводок есть?
— Мамка выгнала, — печально ответил мальчишка и отвернулся, — говорит, чтоб духу его здесь не было. Я весь день стою, и никто не берет, а мамка сказала, чтоб девал куда хочешь. А куда я его дену? Он еще маленький и все время туфли грызет. Мамкины, — добавил он.
— И что, мамка велела его тебе продать?
— Нет, — перебил его мальчишка, — не продать! Никто не берет за так. А когда за деньги — еще могут взять.
— Н-да, — удивленно протянул Гусман. — Так, значит, не берут?.. А за деньги могут?
— Ну да, — подтвердил мальчишка, — могут. Если бесплатно отдавать, подумают, что больной, а если за деньги — значит, все в порядке.
Гусман озадаченно покрутил головой.
— Понимаешь, я не здесь живу, в другом городе. Куда же я его дену? И, кстати, какого пола твой щенок?
— Мальчик.
— Мальчик, значит! И как мальчика зовут?
— Одуванчик.
— Вот это да! — рассмеялся Гусман. — Мальчик Одуванчик... И кто ж его так назвал?
Мальчик промолчал.
— Ну-ка, дай посмотрю на этого Одуванчика.
Мальчишка осторожно передал полусонного щенка из славной породы дворняжек в руки Гусмана.
Щенок, проснувшись, широко разинув рот, сунул мордочку под мышку Гусману и, словно не замечая подмены хозяина, тихо засопел.
— Куда же я его дену? — спросил Гусман.
— А вы подарите кому-нибудь. Он такой смешной. — Мальчишка осторожно погладил щенка. — Я его уже покормил. Он теперь спать хочет.
— Говоришь, мамка выгнала?
— Выгнала, — тяжело вздохнув, сказал мальчишка. — А то б я никогда не отдал его.
— Ну ладно, беру его, раз такое дело.
Гусман распахнул пиджак и сунул щенка под полу — так ему будет теплей.
— Вы только туфли не оставляйте на полу.
— А куда же мне их девать? — спросил Гусман.
— Можно на шкаф, чтоб не достал, или на вешалку. Петельки можно пришить к туфлям, как у пальто, и вешать. Я говорил маме.
— И она что на это?
— Говорит, что вместе с Одуванчиком повесит.
— Строгая, значит, у тебя мать? — сочувственно спросил Гусман.
— Строгая, — ответил мальчишка. — Ну вы идите, дяденька, а я посмотрю и тоже пойду. Мамка, наверное, ждет уже. Ругаться будет.
— Э-э, погоди-ка! — Гусман полез в карман, вытащил бумажник.
— Вы только мелочью дайте. Мать увидит, спросит откуда, ну ее.
Гусман сунул обратно бумажник, вытащил мелочь из кармана и, не считая, протянул мальчишке, сожалея в душе, что все же тот берет деньги.
Мальчишка деловито отсчитал себе несколько монет, проверил еще раз и оставшуюся мелочь отдал Гусману.
— Мне хватит. Два рубля у меня уже есть, надо было только пятьдесят четыре копейки.
— На бутылку, что ли, не хватает? — пошутил Гусман.
— На ремонт. Туфли мамкины сдал в ремонт, и два рубля пятьдесят четыре копейки надо, на починку.
Гусман подержал в руке мелочь.
— Возьми-ка ты все. Мороженого, что ли, купишь.
И торопливо пошел, чувствуя за спиной, что мальчишка провожает его взглядом.
— Ах ты, Одуванчик мой, Одуванчик, — прошептал Гусман и, не выдержав, обернулся: там, где стоял мальчишка, никого уже не было.
|
|
|