ХАРАКТЕРИСТИКА

      Николай Семенович крупно вывел слово "Характеристика", подчеркнул его и поставил точку.
      — Так, — сказал он и поднял глаза на Головешкина, — как тебя по отчеству?
      — Отца, что ли? — в готовностью переспросил Виталий. — Михаилом зовут.
      — Напишем Михайлович.
      — Нет, не так, — замахал рукой Виталий, — не было у меня отца, а Михаилом этот — мой отчим, муж моей матери, значит.
      — Ну как же не было? — досадливо спросил Николай Семенович и посмотрел в окно. Рабочий день давно кончился. — Был, наверное, какой-нибудь, —сказал он и незаметно усмехнулся.
      Виталий пожал плечами и смутился.
      Какой-нибудь и был, наверное, но мать ничего не говорила по этому поводу, да он и сам не спрашивал. А дядя Миша, он у них давно живет.
      — Как же мы тогда напишем? Ты что, совсем без отчества? — удивился Николай Семенович.
      — Почему же? — в свою очередь удивился Виталий. — Есть у меня отчество — Алексеевич.
      — Что же ты мне голову морочишь? — Николай Семенович раздраженно дописал: "Алексеевич". — Какого года? — спросил дальше.
      — Не помню, я же не видел его.
      — Кого ты не видел? — Николай Семенович бросил ручку, и она, медленно докатившись до края стола, скатилась на колени Виталия, с колен на пол. Виталий достал ее и положил на стол перед Николаем Семеновичем.
      — Это про меня, что ли? — спросил он. — С сорок восьмого.
      "У, бестолочь", — ругнулся про себя начальник участка.
      — Национальность, я думаю, знаешь? — и, не дожидаясь ответа, написал: "русский".
      Виталий поднял голову.
      — Крещеный я, — тихо сказал он и посмотрел на Николая Семеновича.
      — Ну и что? — буркнул тот, не поднимая головы. — Дальше. Образование.
      — Я говорю, крещеный татарин я.
      — Кто? — тихо спросил Николай Семенович и, может, в первый раз внимательно посмотрел на Головешкина. — Ты что, татарин? — недоверчиво переспросил он и отложил ручку.
      — Татарин, — ответил Виталий, — но только крещеный.
      — Это как же ты так, — не то удивляясь, не то осуждая, проговорил Николай Семенович.
      — Так вот, — пожал плечами Головешкин.
      — Но у тебя же фамилия русская!
      — Правильно, — согласился Виталий. — потому что поп крестил.
      — А родители? — спросил Николай Семенович, чего-то испугавшись.
      — И родителей, и всю деревню, — вздохнул Виталий.
      — То-то я смотрю, — задумчиво произнес Николай Семенович, — не все ты правильно говоришь.
      — Не научили, — огрызнулся Виталий.
      Николай Семенович подумал немного и написал: "Среди товарищей пользуется уважением, имеет заслуженный авторитет от администрации".
      — Ты давно приехал в Москву?
      — Два года уже.
      — Женат?
      — Ага.
      — В общежитии?
      — Где же еще.
      Николай Семенович опять отложил ручку.
      — Ты знаешь, — пояснил Николай Семенович и покосился на дверь, — я ведь тоже в некотором роде татарин.
      Виталий не понял.
      — По отцу, — пояснил Николай Семенович и снял очки, — отец татарином был.
      — Кто же он теперь?
      — Умер. — вздохнул Николай Семенович, — я вообще-то Сибгатуллович, а когда отец умер, я еще в школе учился, мать переписала меня. Вот я и стал Семеновичем.
      Они помолчали.
      — У нас тоже такие были, — попытался утешить его Виталий.
      Но Николай Семенович, не слушая его, продолжал:
      — И фамилия у меня татарского корня — Батыгин. — Ему очень хотелось сегодня почувствовать себя татарином, хотя бы со своим рабочим, рассказать, что в нем тоже течет азиатская кровь и, быть может, поэтому он иногда бывает несдержан. — Тебе куда характеристику? — спросил он. — На прописку?
      — На прописку. Два года уже работаю, пора, наверное, и постоянную получать.
      — Пора, наверное, — согласился Николай Семенович, и что-то не захотелось ему сегодня домой. — У тебя жена кто?
      — Русская — понял его Виталий.
      — И у меня, — вздохнул Николай Семенович и задумался.
      Ему определено не хотелось идти домой, где ждет его русская жена. "Эх, — вздохнул он, — надо было бы на татарке жениться, может, все было бы по-другому".
      Николай Семенович подписался, поставил точку и подал листок Виталию.
      — Держи, — сказал он, — земляк крещеный, — и улыбнулся, — ипташ, ипташ Головешкин.
      — Спасибо, — ответил Виталий, вставая, — товарищ Батыгин.
      И пошли два татарина, не знающие родного языка, и потом долго они стояли, прощаясь на автобусной остановке.
      Не каждый день встречаются в Москве земляки, не каждый день...