ВОСКРЕСНИ

   Класс гурьбой вывалился из дверей школы и рассыпался: кто в нижний парк через дорогу, кто возле автобусной остановки остался играть.
   — Ленка, замри!
   Ленка замерла. Мансур подбежал и хлопнул ее по плечу.
   — Воскресни!
   Ленка погналась за Сашкой Коноваловым.
   — Саша, замри!
   Мансур успел добежать до угла и спрятаться: пусть пока без него побегают. И только выглянул, ему сразу же: "Замри!" Мансур так и остался стоять, нагнувшись и вытянув шею.
   Большая перемена была в самом разгаре, когда Мансур заметил отца возле дверей школы. Отец стоял, близоруко щурясь, копался в кармане, наверное, очки искал. Потом остановил Сашку и что-то спросил.
   "Меня", — екнуло у Мансура сердце. Хотел кинуться бежать, но растерялся — "воскресни!" ему не говорили. А отец подходил все ближе и ближе, наконец, остановился перед ним.
   — Здравствуй, сынок.
   Мансур молчал.
   Отец нагнулся и потрепал его по голове.
   — Вспотел, — сказал он, — где у тебя фуражка?
   Мансур стоял вытянув шею, глядя прямо перед собой. И даже не дрогнул, когда отец дотронулся до него.
   — Ты почему молчишь?
   Подбежал Сашка Коновалов.
   — А мы играем, это я ему сказал "Замри!"
   — Вот что! — отец присел на корточки. — Тогда скажи ему, чтобы отмер. Как же я буду с ним разговаривать?
   — Не отмер, — поправил его Коновалов, — а воскрес!
   "Тоже мне грамотей, — подумал Мансур и покосился на Сашку, — спишешь у меня в следующий раз".
   Коновалов толкнул Мансура в бок:
   — Тебе говорят, воскресни!
   Мансур не шелохнулся. Коновалов постоял еще немного и отошел в сторону: мол, подумаешь...
   — Воскресни, Мансур, — попросил отец.
   Мансур продолжал стоять в неудобной для него позе, но после того, как ему во второй раз Коновалов сказал воскреснуть — чуть-чуть выпрямился. Отец заметил это.
   — Ты что же совсем разговаривать не хочешь? А я тебе пряников купил.
   Подумаешь, пряники. Что он, маленький, или пряников никогда не ел? Абейка каждый раз ему покупает с пенсии. Мансур проглотил слюну.
   — А я дома был, зашел, матери нет, а бабушка твоя со мной разговаривать не хочет.
   "И правильно делает абейка", — подумал Мансур.
   — У тебя еще сколько уроков осталось?
   Мансур пропустил мимо ушей про уроки. "А мама на работе", — хотел сказать и осекся. А ему какое дело? Чего он пришел?
   — Ты как, Мансур, хочешь, чтобы я вернулся? Будем опять вместе жить.
   Мансур не знал, как на это ответить. И что хочет — нельзя сказать, и не хочет — тоже плохо. Вот если бы не пил отец и не дрался с матерью, тогда другое дело. Надоели они ему совсем. Как отец поколотит мать, так она Мансура потом лупит. А однажды мать скалкой трахнула отца по голове и убежала. А Мансур не успел.
   Шишка тогда у отца здоровая выскочила... Очухался он, и давай гонять Мансура: почему тройки, почему черновик грязный?
   Вот и жалей их. Хорошо еще абейка у него есть, иначе совсем бы житья не было.
   Все соседи так говорят.
   Мансур и без соседей знает, но, когда соседи говорят, это совсем пропащее дело.
   Теперь он сам все понимает. Если ушел из дома — пусть, пусть идет и не возвращается. Но с другой стороны, мать недавно спросила у него, не хочет ли он другого отца. Мансур спросил: кто? Дядя Гумер, сказала мать.
   — Это который шофер?
   — Шофер, — ответила мать, — на машине будешь кататься.
   Мансур с ним катался уже, только не знал, что дядя Гумер хочет к ним отцом пойти. Лучше бы так просто катал...
   — Ну, как же мы будем, сынок? — повторил отец.
   "Никак, — хотел ответить Мансур, — у нас другой папка будет," — и посмотрел на отца. Чего он небритый опять? Наверное, лезвия кончились. А дядя Гумер, каждый день ходит бритый...
   — Пить больше не буду, — тихо сказал отец, — честное слово!
   Мансур отвернулся. Сколько уж раз он так говорил, сколько раз обещался, даже на хлебе клятву давал, Мансур помнит. А потом у отца все сначала.
   — Велосипед куплю, — пообещал отец и взъерошил ему волосы.
   Не надо ему велосипеда и дядю Гумера тоже не надо.
   Перемена должна скоро кончиться. Мансур переступил с ноги на ногу. Отец, кряхтя, поднялся, вытащил пачку папирос и долго прикуривал.
   — Ладно, — сказал он, — пойду я, наверное.
   В это время прозвенел звонок.
   Мансур насторожился: как быть? Убежать нельзя, а стоять — на урок опоздаешь.
   И возле школы никого, последние ученики пробежали, и никто не посмотрел на них.
   — Звонок, — сказал отец. — беги, опоздаешь еще.
   Мансур медлил.
   — Отомри, — тихо сказал отец и слегка подтолкнул его
   Мансур вскинул голову.
   — Воскресни то есть, — поправился отец.
   Мансур кинулся в школу, а за дверью остановился. Незаметно выглянул.
   Отец стоял на том же месте и, близоруко щурясь, держал в руке потухшую папироску.
   Мансуру очень хотелось, чтобы он ушел, но отец все стоял и не уходил.
   — Воскресни, — тихо сказал Мансур. — воскресни...